Холодным мартовским вечером
1286 года шотландский король Александр III собрал своих лордов на совет в Эдинбургском замке.
Предметом их разговора была судьба одного шотландского графа, который находился в плену у англичан,
и которого король хотел вызволить. После продолжительных разговоров король и его окружение
пообедали свежими миногами, полакомились рыбой и запили это большим количеством вина и эля.
У Александра была молодая жена, поэтому даже усиливающийся за окнами шторм не заставил его отказаться
от переправы через реку Форт, за которой располагался его дом. Когда путники достигли реки, перевозчик
поначалу отказался даже пытаться пересечь широкую и бурлящую реку. Но все-таки через некоторое время,
страшно ругаясь, он согласился перевезти короля и его эскорт на другой берег. Выехав на другой берег,
король, в надежде поскорее оказаться дома, со всей страстью подгонял коня, пока где-то на темном обрыве
близ Кингхорна его лошадь оступилась, а сам он разбился насмерть.
Он был образцовым монархом, а в Шотландии таких было слишком мало. Оба его сына были мертвы, а его
единственная дочь, выданная еще до рождения замуж за норвежского короля, умерла в младенчестве.
Ее маленькая дочь, внучка Александра, была теперь единственной наследницей престола, но она скончалась
в пути на родину. Шотландия оказалась в ситуации отсутствия прямого наследника, и многие претенденты
начали приглядываться к такой манящей перспективе. Одним из них был английский король Эдвард I,
обративший взгляд на север.
Преждевременная смерть Александра положила начало более чем четвертьвековой эпохе "боли,
смерти и увечий" для Шотландии. Когда же, наконец, суровое испытание было пройдено, она стала страной
королей-героев, показывавших чудеса храбрости во имя своей родины. Это был долгий и тяжелый путь,
начавшийся с верховья горы около реки Форт, пролегший в тени замка Стирлинг и окончившийся
на месте, имя которого греет душу и сердце любого шотландца. Это место - БЭННОКБУРН.
Из 12 претентентов на корону
не менее 6 были незаконнорожденными. Несмотря на то, что их отцами были Уильям Лев или
Александр II, они являлись внебрачными детьми, и претендовать на корону уже не могли.
Из законнорожденных претендентов Джон Комин Черный, Лорд Баденнохский, считал себя наследником
короля Дункана I, убитого Макбетом в одноименной шекспировской драме. Граф Голландский и Роберт
Пинкей настаивали на происхождении от двух младших сестер Малькольма IV, Уильяма Льва и Давида,
Графа Хантингтона. Граф Голландский настаивал на том, что Давид отказался от права на трон в пользу своей
любимой сестры Ады, матери Графа Голландского. Если бы это было правдой, то Граф бы имел неоспоримые
права на трон. Оставались еще трое претендентов, ведущие свой род от дочерей Давида, Графа
Хантингтона. Наиболее серьезными были Джон Баллиол, чья бабушка Маргарет была старшей дочерью Давида,
и Роберт Брюс, Лорд Аннандейл, сын второй дочери Давида, Изабеллы. Соответственно, с точки зрения
первородства, права Баллиолов немного превосходили права Брюсов и разрешиться спор мог только с помощью
войны.
Епископ Фрэзер, желая не допустить кровопролития, написал письмо Эдварду I, в котором просил того приехать
на север и сделать выбор между двумя претендентами на корону. Эдвард прибыл летом 1291 года и высокомерно
заявил, что является Верховным Лордом Шотландии, чем сильно разозлил присутствовавших там дворян.
Свое окончательное решение Эдвард прислал несколько месяцев спустя, предпочтя Баллиола. По законам того
времени это было законное решение, и хотя оно приближало Эдварда к завоеванию Шотландии, в нем не было ничего
противоправного. Баллиола короновали в Сконе как короля Джона I, после чего он отправился в Ньюкастл, где
признал Эдварда своим сюзереном. Баллиол был слабым, болезненным человеком, робким, но при этом
заносчивым. Он был не тем королем, в котором Шотландия нуждалась тогда, да и сам Эдвард относился к нему
с крайней неприязнью и презрением. Несомненно, сам Баллиол чувствовал всю непрочность своего положения и при каждом удобном случае
выказывал непокорность английскому королю. Когда Эдвард начал войну с Францией,
он решил, что с него довольно, увел войска, пренебрегая командованием Эдварда и без согласия последнего
подписал договор с французами.
Эдвард вернулся из Франции в ярости. Роберт Брюс оставался верен Эдварду и удерживал город Карлайл,
осаждаемый войсками Джона Комина Красного, сторонника Баллиола и мужа его сестры. Эдвард осадил Карлайл, а сам пошел
в Бервик, где находился его противник Уильям Дуглас.Взяв город, он вырезал все население и пустился в погоню за
Джоном Комином, которого настиг и разгромил близ замка Данбар. Все основные замки, находящиеся на территории
Шотландии, были теперь осаждены Эдвардом, и вскоре английские цепи сковали страну. В июле 1296 года
Баллиол написал Эдварду подобострастное письмо, в котором молил простить его. В замке
Брэчин с его платья был позорно сорван родовой герб, а сам Баллиол получил прозвище "Toom Tabard" ("пустой мундир").
Его отправили в английскую тюрьму. Шотландия страдала под пятой англичан, чья жестокость была просто ужасающей.
В эти дни поведение Роберта Брюса было продиктовано влиянием Эдварда и его
поступки зависели то от милости по отношению к нему, то от опалы и забвения английского короля.
Когда-то он сражался под знаменем Эдварда, когда-то против него. Брюс был назначен одним из Шотландских
Хранителей наряду с Джоном Комином Красным, чья армия была разгромлена в битве при Данбаре. Они организовали
теневое, будто бы независимое от Эдварда, правительство, но соперничество между ними было столь резким и
ожесточенным, что в 1300 году Брюс сложил свои полномочия Хранителя. Сторонники Баллиола продолжали сопротивляться
власти Эдварда, и тот дважды (в 1300 и 1303 гг.) отправлялся с армией на север для усмирения непокорных. Неповиновению
способствовало то, что в битве при Рослине Комину, стороннику Баллиола, удалось одержать верх
над англичанами. В результате Эдвард потерял земли, но Комин прибыл к нему с повинной и ему была дарована
жизнь в обмен на клятву в верноподданичестве английскому королю. Брюс также присягнул Эдварду.
Оставался только один замок, отказывавший в повиновении Эдварду - Стирлинг, в котором находился
Уильям Олифант со своими 20 воинами, продолжавшими считать Шотландию непокоренной. Но английская армия
под командованием Роберта Брюса в конце концов взяла штурмом и его.
Зимой 1306 года Роберт Брюс организовал встречу со своим соперником, Комином Красным. Встречались они в церкви Минорит
в городе Дамфрисе. Место встречи было избрано не случайно - они так боялись, ненавидели и подозревали друг друга, что
им необходимо было найти безопасное место, каким тогда могла быть только церковь. Годами позже Роберт Брюс
оказывал великодушную помощь этому монастырю; злые языки говорили, что это благодарность за молчание аббатов о том, что
знали сам Брюс, Комин и монахи. Мы не знаем точно, что случилось тогда в церкви. Но точно известно, что святое место не
остановило заклятых врагов. Была ссора, брань, лязг оружия, и Брюс ударил ножом Комина. Выйдя с окровавленными руками,
пошатываясь, из церкви, он сказал своему другу, Джону Киркпатрику, что он, видимо, убил Комина. Все спутники последнего
также были умервщлены. Преступление было ужасающим, кощунственным и не поддающимся прощению - с духовной и мирской точек
зрения виновник убийства в церкви подлежал проклятию и изгнанию. Теперь, став изгоем, не обладающим властью, Роберт Брюс
перестал быть нужным Эдварду. Только захватив шотландский трон и противостоя королю Англии, Брюс мог спасти свою судьбу.
Действовать он начал очень поспешно. Брюс отправился в Глазго и там на коленях вымолил прощение у епископа. Оно было дано, но
не имело никакой силы и впоследствии Папа Римский отлучил Брюса от церкви. Через месяц после кровавого злодеяния в Дамфрисе,
Брюс появился в городе Сконе и там графиня Изабелла подтвердила его наследственное право на престол, надев на его голову золотой венец.
Наконец Брюс стал шотландским королем, что вызвало неудовольствие в Англии. Шотландский наместник Эдварда Эймер де Валенс
пустился в погоню за Брюсом и его немногочисленной армией. Они встретились в Метвене и войско Брюса было повержено в бегство.
Брюс бежит в Аргайлл, но там его настигает МакДугалс и наносит ему еще одно поражение. Родные Брюса - жена,
дочь Мариори и брат Найгель попадают в английский плен, но самому ему удается спастись. Он бежит на западные острова, где
находит поддержку и обещание будущей помощи у клана Дональда, который будут служить ему через несколько лет в битве
при Бэннокбурне.
Возвратясь в феврале 1307 года, Брюс перебил гарнизон замка Тернберри, но сам замок ему взять не удалось. Его братья,
Томас и Александр, высадились в Галлоуэе только затем, чтобы сразу же быть захвачены в плен
МакДугалсом и отправлены к Эдварду на смертную казнь. Из 4 братьев Брюса в живых остался только Эдвард - какими бы мотивами
(амбициями или патриотизмом) не руководствовался Роберт Брюс в борьбе за трон, страдала от этого лишь его семья.
С приближением врагов Брюс послал своего лейтенанта Джеймса Дугласа в Ланарк, находившийся на земле, ранее принадлежавшей
Дугласам. Когда английский гарнизон прибыл в замок Дугласа на обед, Джеймс со своими людьми
разоружил их, запер в подвале и поджег замок. Запах горящего человеческого мяса, смешанный с запахом бекона, которым англичане
планировали перекусить, и распространился на огромное расстояние. В истории этот инцидент
получил название "Дугласова скотобойня".
Неподалеку от Эйра Брюс теряет свой небольшой отряд конницы, но в то же время его армия растет, что вселяет в него веру
в грядущую победу. В мае он по законам тех времен вызывает на поединок Эймера де Валенса. Они сталкиваются неподалеку от горы Лоудон.
Брюс имел не более чем 1000 воинов, явно проигрывая в количестве противнику, но он выбрал
очень удачную стратегическую позицию. Он неприметно расположил своих копейщиков внизу топкого склона, с канавами по краям. Когда конница
де Валенса пошла в атаку вверх по склону, она начала вязнуть и скользить, а ее порядок был нарушен.
Английские лошади заскользили и затем сразу же были уничтожены шотландскими копьями. Вести с горы Лоудон заставили умирающего Эдварда I покинуть
свою постель и поклясться самолично уничтожить Роберта Брюса. Он отправился на север, но был настолько слаб и стар, что умер
в Бурге, не дойдя нескольких миль до шотландской границы.
К весне 1309 года Брюс почувствовал себя достаточно сильным для созыва своего первого парламента. Встреча произошла в Сант-Андрю
и формально Брюс был поддержан знатью. Несколькими месяцами спустя Брюс получил папскую буллу с одобрением своих действий. Эдвард II
колебался и не сделал ничего, чтобы остановить бешеный рост популярности Брюса. Хотя нынешний король и носил имя своего отца,
в нем не было и малой части той силы и того огня, которыми обладал Эдвард Лонгшанкс. Король
пересек границу Шотландии в 1310 году, но Брюс избежал столкновения. Кроме того, у Эдварда были неприятности в Англии, где
закипал конфликт с одним из лордов, готовый перерасти в гражданскую войну. Брюс не преминул воспользоваться возможностью
перекинуть военные действия на территорию Англии - это были первые месяцы торжества шотландцев со времен триумфа Уильяма Уоллеса.
В 1312 году под натиском шотландцев пал Перт: Брюс сам разрабатывал план нападения, сам вел своих людей в атаку -
по шею в воде окружающего город рва. В 1314 году пал один из самых укрепленных замков Линлитгоу: один из крестьян поднял решетку
главных ворот и шотландцы ворвались вовнутрь. Теперь из всех значительных крепостей королевства, только Бервик и Стирлинг
не были в руках Брюса...
Решающая битва была назначена на день летнего солнцестояния: 24 июня 1314 года. Битва при Бэннокбурне...
Существует такая легенда. В дни изгнания, когда Роберт Брюс
постоянно менял свое местонахождение, когда все его друзья и родные были
либо мертвы, либо находились в заточении, когда он множество раз наблюдал разгром своих армий, он случайно остановился на ночлег в одной
из пещер на западе Шотландии. Он лежал на полу, обессиленный и потерявший надежду. Внезапно он увидел паука. Глупое создание пыталось
сплести паутину на слишком большом куске потолка. Раз за разом падая, паук, тем не менее, вновь и вновь принимался за свой бессмысленный
труд. Шесть раз паук терпел поражение, но седьмая его попытка увенчалась успехом. Брюс был поражен настойчивостью паука. Кроме того, за
спиной у него было шесть проигранных баталий. "Отступать некуда. В Бэннокбурне я сплету свою паутину", - сказал он. Эта битва решала
судьбу его трона, его страны, его семьи и его самого.
После пятидневного перехода армия Эдварда II прибыла к месту сражения и остановилась на ночлег. До битвы оставалось еще два дня - этот
факт и наличие огромной армии вселяло в английского короля уверенность. Робер Брюс, Король Роберт I
Шотландский, за годы борьбы с всегда превосходящими силами противника стал опытным командиром
и хорошо научился выбирать место для грядущего сражения. Выбранная им позиция была как никогда удачной.
Четыре подразделения копьеносцев и отряд самого Брюса расположились справа. С другой стороны находились подошедшие
войска Эдварда Брюса, брата Роберта, за которыми находились войска командира Дугласа. Правый
фланг войска скрывали лес и мелкий кустарник. Спереди армию прикрывала река Бэннокбурн и прилегающее к
ней трясинное болото. Дабы усилить и без того выигрышную позицию Брюс приказал выкопать и замаскировать
сотни маленьких ямок глубиной в три и шириной в один фут перед линией наступления. Натянутая проволока,
заостренные металлические куски также сделали очень опасным наступление армиии противника. Теперь у Эдварда II
оставалось только два выбора: либо идти в лобовую атаку на два отряда, стоящие на другом берегу Бэннокбурна,
либо попробовать обойти шотландцев с фланга по зыбкой почве, которую сторожили расположившиеся на холмах копьеносцы.
Эдвард решил пойти двумя путями одновременно. В то время, как авангард армии пошел в наступление на два
стоящих на противоположном берегу Бэннокбурна отряда Брюса, Эдвард отправил около 700 человек конницы
под командованием Клиффорда в направлении замка Стирлинг. По всей видимости, таким образом
Эдвард рассчитывал отрезать шотландцев от замка и тем самым раньше времени обратить их в беспорядочное бегство.
Эдвард вообще ни секунды не сомневался в неизбежности поражения шотландцев. Как только авангард английской
конницы приблизился, шотландские воины укрылись за деревьями близлежащего леса. Англичане
увидели, что те отступают, и пришпорили коней чтобы догнать убегающего противника.
В это время сам Роберт Брюс отъехал от своего войска для того, чтобы лучше оценить создавшееся положение
и предпринять последующие шаги. На нем были легкие доспехи и непрочный шлем с золотым кругом на голове.
Кроме того, под ним был не его боевой конь, а маленький пони. Единственным его оружием был легкий топор.
Когда он проезжал меж двух готовых сойтись армий, его узнал один из английских рыцарей, Генри де Богун.
Де Богун пришпорил своего коня, опустил свое окованное сталью копье и атаковал Брюса. На всем скаку он летел
к королю - и, казалось, нет на свете той силы, которая могла бы его остановить. Невозможно представить,
сколь огромным был ужас сотен шотландцев, когда они увидели, в каком положении оказался человек,
олицетворявший для них надежду на свободное будущее и приведший их в этот день на поле брани.
Он был практически безоружен по сравнению со стремительно надвигавшимся на него англичанином.
Когда тяжеловооруженный рыцарь приблизился к Брюсу, тот, в последний момент отведя из-под удара
своего пони, в последний момент нанес топором сокрушительный удар по шлему проносящегося мимо противника,
сломав при этом топор.Генри де Богун пал замертво. Ликование со стороны шотландцев и вопль ужаса англичан
огласил долину. Это был эпизод, переросший впоследствии в многочисленные шотландские легенды: грубая английская
мощь разбилась вдребезги о шотландскую сноровку и ловкость. Воины упрекали своего короля в чрезмерной
беспечности, сам же Брюс отнесся к этому спокойно, он был лишь расстроен потерей хорошего топора. В
это время английское войско пошло в атаку, надеясь жестоко отомстить за убитого товарища.
Когда они подошли к гряде замаскированных ям, лошади, ступавшие на заостренные железки в ямках, от боли начали брыкаться и сбрасывать с себя наездников.
Цельность наступления была нарушена и люди Брюса с копьями наперевес бросились добивать
дезорганизованную кавалерию. Английский горн протрубил отступление и вскорости лишь немногие английские рыцари
смогли самостоятельно перебраться на другой берег Бэннокбурна - большинство навечно осталось лежать на топком шотландском берегу.
В это время Клиффорд со своим отрядом форсировал Бэннокбурн выше по течению и направился к
замку Стирлинг. Брюс увидел, что левый фланг шотландцев остался беззащитным и это сильно разозлило его.
Рэндольф, один из командиров Брюса, немедленно повел свой отряд в низину навстречу Клиффорду. Тот увидал подходящее войско шотландцев и отдал приказ
разгромить их. Отряд Рэндольфа быстро сформировался в непрерывную линию, выставив копья в направлении к врага. Они стояли
очень спокойно, наблюдая за приближающейся к ним английской кавалерией. Первые кони, налетевшие на непоколебимые шотландские ряды,
были буквально растерзаны копьями шотландцев. Конница, осознав невозможность прорваться сквозь копейщиков, попыталась обойти их
с флангов, пытаясь нащупать слабое место в обороне противника. Но и здесь потерпев поражение, рыцари стали бросать в копьеносцев
топоры и булавы в слабой надежде этим пробить брешь. В это время сами копьеносцы перешли в атаку и погнали оставшихся в живых рыцарей с поля.
Большинство из рыцарей погибли, включая самого Клиффорда. В то же время Рэндольф, по слухам, потерял всего лишь одного человека.
И хоть этот факт маловероятен, он только подчеркивает полноту триумфа Шотландии.
К вечеру битва закончилась. Король Эдвард II созвал свой военный совет. В свете происшедших событий лобовая атака с переправой через
Бэннокбурн представлялась безумием. Обход с флангов также был невозможен - это наглядно продемонстрировала гибель Клиффорда.
Совет постановил остаться на том же месте, чтобы дать армии время для отдыха. Но так как на месте лагеря не было воды, а люди и кони страдали от жажды, Эдвард решил
пойти по пути армии Клиффорда и разбить лагерь где-нибудь поблизости слияния рек Бэннокбурн и Форт. Это был тяжелый переход,
осложненный множеством канав и ручьев на пути, и измученная армия лишь к исходу ночи смогла прибыть в назначенное
место для того, чтобы обрести хотя бы несколько беспокойного сна. Кроме того, англичане были удручены видом мирно тлеющих шотландских костров,
около которых пировали их враги. Но не только англичане, но и Роберт Брюс созвал свой военный совет.
В рядах шотландцев были как оптимисты, так и те, кто верил, что битва против столь огромной армии
непременно обернется провалом и советовали отступить в западные леса для продолжения прежде удачной
партизанской войны. Но Брюс был непреклонен. Дважды за этот день его копьеносцы приносили его армии успех, и, кроме того,
благополучный исход его поединка с де Богуном вселял в него надежду.
Кроме того, этим вечером в стан шотландцев пришел Александр Сетон - шотландский рыцарь, бывший в услужении у Эдварда и
обладавший ценной информацией. Он сказал, что англичане деморализованы сегодняшним поражением
и утомлены переходом - поэтому завтрашняя баталия обязательно должна принести Шотландии победу.
Нам неизвестно, как отреагировал Роберт Брюс на эти слова. Возможно, он просто укрепился в своем решении остаться
и принять бой. Его решение облетело армию и на первые солнечные лучи застали шотландцев на марше.
Солнце, взошедшее на небосклон 24 июня 1314 года, обещало жаркий день. Первые лучи озарили лица шотлнадского войска,
готовящегося принять финальный бой. В сырой низине, между реками Бэннокбурн и Форт, англичане приходили в себя после
бессонной ночи. Позавтракав хлебом и водой, шотландцы взяли в руки оружие. После построения своего войска
Роберт Брюс, сформировав боевую линию, повелел воинам спускаться в Карс. Они медленно спустились с возвышенности, направляясь
к своим врагам. Справа шел отряд под командованием Эдварда Брюса, с левой строны - люди Дугласа и Вальтера Стюарта, шотландских
командиров. В авангарде двигался Рэндольф. Чуть позади располагался отрялд самого короля, ирландцы и горцы. Внезапно вся шотландская армия
остановилась, встав на колени - воины произносили последнюю молитву перед сражением. Увидев это, Эдвард II воскликнул: "Они
идут преклонить колени предо мной, молят о пощаде и милости". На это один из английских генералов, более опытный и закаленный в боях,
нежели сам король, в смущении ответил: "Если шотландцы молят о милости и прощении, то они обращаются к Господу, но никак не к вам,
мой король". На самом деле то, что показалось Эдварду молитвой, было стратегическим маневром шотландцев: они разворачивали
линию копейщиков, собиравшихся противостоять английской коннице.